## Глава 2: Дорога в Хаос Анна толкнула тяжелую металлическую дверь подъезда, и она со скрипом отворилась, выпуская Анну в холод ночи. Она сделала несколько шагов, выйдя из-под козырька, а потом остановилась. Правая рука сжимала смятую записку Фёдора. Анна поднесла бумагу ближе к глазам, вглядываясь в кривые строчки: «Я буду там». Она оставила позади свою тихую, уютную, но пустую квартиру. Теперь она шла за Фёдором. Он сбежал, пытаясь спасти ее от себя, но Анна решила, что именно его хаос и есть то, что спасет ее от собственной скуки. Ей нужно было добраться до старого дома. Это было слишком далеко для пешей прогулки. Город спал, но где-то на окраине должна быть трасса, где ночью ходят междугородние автобусы или дальнобойщики. Это был единственный шанс добраться до места назначения быстро. Анна решительно направилась вперёд. Улица была пустая, только тусклые фонари отбрасывали жёлтые круги на мокрый асфальт. Она шла быстро, рюкзак тяжело давил на плечи. Учительница русского языка и литературы, одетая в старую поношенную куртку, посреди ночи идет искать заблудшего художника, сбежавшего с драматичной запиской. Анна не могла не улыбнуться абсурдности ситуации. Это не было похоже на ее налаженную жизнь, это было больше похоже на приключенческий роман, который она никогда не рискнула бы написать. Она шла по знакомым улицам, но ночной город выглядел иначе. Дома казались выше, тени — гуще, а звуки — резче. Анна миновала несколько кварталов, направляясь к объездной дороге. Она помнила, что там, ближе к выезду, находилась небольшая круглосуточная заправка. Часто видела ее, когда возвращалась с каких-то конференций за городом. Через полчаса, пройдя мимо закрытых магазинов и безлюдных парков, она вышла на широкую, освещенную трассу. Мимо с шумом проносились редкие грузовики и легковушки. Свет фар резал глаза. Заправка «Магистраль» находилась в ста метрах впереди. Небольшое здание с яркими неоновыми вывесками, припаркованные фуры. Это был оазис жизни в ночной глуши. Анна ускорила шаг. Заправка представляла собой небольшую территорию: несколько колонок, минимаркет и кафе с горячими напитками. Она чувствовала себя неловко. Здесь всё подчинялось другим законам, отличным от ее размеренного педагогического мира. Здесь люди не обсуждали Пушкина. Войдя в ярко освещенное здание минимаркета, она сразу почувствовала тепло и запах кофе, смешанный с ароматом выпечки и солярки. За прилавком стояла сонная девушка лет двадцати, равнодушно протирая стойку. В углу, за столиком, сидели двое мужчин в грязной рабочей одежде. Наверное, дальнобойщики. Она должна была обратиться к ним. Анна подошла к прилавку, пытаясь собраться с мыслями. Ей требовалось заговорить с незнакомыми людьми, что было не так-то просто. Из-за прилавка на нее подняла голову девушка-кассир. — Вам что-нибудь? — спросила девушка, ее голос звучал безразлично. — Да, — Анна постаралась, чтобы ее голос звучал естественно и спокойно. — Мне нужен горячий кофе. И… я хотела бы узнать, не едет ли кто-нибудь сегодня в сторону Рощино. Девушка нахмурилась. — Рощино? Это далеко. Прямых автобусов отсюда нет. — Я знаю, — Анна кивнула. — Но может быть, кто-то из водителей едет в том направлении. Мне нужно хотя бы до поворота на старую трассу. Девушка недоверчиво посмотрела на Анну, оценивая ее старую куртку и рюкзак. — Откуда мне знать? Я тут просто смену стою. Спросите у тех, — она неопределенно махнула рукой в сторону дальнобойщиков. Анна взяла стакан с кофе, который приготовила кассир, и направилась к столику, где сидели мужчины. Она чувствовала, как нервно сжимает чашку. Один из мужчин был крупным, с окладистой бородой, второй — помоложе, с усталым лицом. Они пили чай и курили. — Извините, — начала Анна, стараясь не звучать слишком официально. — Вы, кажется, водители? Бородатый водитель поднял голову, его взгляд был тяжелым и оценивающим. Он явно удивился. Что могла забыть приличная женщина в такой час на заправке? — Водители, — подтвердил он, затягиваясь сигаретой. — А что, дорожный инспектор пришел? Второй водитель тихо рассмеялся. — Нет, — Анна мягко улыбнулась. — Я — Анна. Я ищу попутный транспорт. Мне нужно в сторону Рощино. — Рощино? — Бородатый водитель прищурился. — Это какая-то деревня? Мы идем на север, нам туда не по пути. — Мне нужно до старой трассы, которая дальше ведет к Рощино. Это поворот. Мне нужно добраться до одного старого дома. Я знаю, что прямых маршрутов нет, — Анна объясняла, стараясь говорить четко и убедительно. Она всегда учила школьников, что четкая артикуляция и уверенность — половина успеха. Бородатый водитель откинулся на спинку стула, изучая ее. Он казался подозрительным. Ночь, женщина в возрасте, рюкзак, старая трасса. Это не выглядело как обычная поездка. — Зачем вам туда? — спросил он прямо. Анна не могла сказать правду — что она едет спасать Фёдю, который сбежал, чтобы не испортить ей жизнь. — Личные дела, — ответила она уклончиво. — Очень важные. Срочные. — Личные дела в ночи на старой трассе, — протянул второй водитель, молодой. Он затушил сигарету. — Странно это. — Понимаю. Но я готова заплатить, — сказала Анна, достав из кармана кошелек. Она показала пачку купюр. Это были ее сбережения с последней зарплаты. Бородатый водитель, казалось, заинтересовался. Он посмотрел на деньги, потом на своего товарища. — Мы едем в Новгород, — сказал он. — Это дальше Рощино. Мы пересекаем трассу, которая вам нужна, но наш маршрут не предполагает остановки на повороте. Анна почувствовала прилив надежды. — Мне не нужна остановка долго. Просто высадить меня на повороте. Это не займет много времени, — она старалась говорить быстро, боясь, что он передумает. Водитель подумал еще немного, медленно потирая бороду. Его глаза изучали ее с неприкрытым любопытством, смешанным с осторожностью. Профессия дальнобойщика, наверное, научила его осторожности. Он не хотел проблем. — Ладно, — наконец согласился он. — Я Андрей. Еду в синей фуре, та, что у третьей колонки. Довезу тебя до развилки. Это примерно три часа. Цена вопроса… Он назвал сумму, которая была немного выше ожидаемой, но Анна легко согласилась. — Отлично. Когда вы выезжаете? — Через полчаса. Надо допить кофе и проверить груз, — сказал Андрей. Анна поблагодарила его и отошла в сторону, чтобы дать им возможность закончить свои дела. Она стояла у окна, наблюдая, как водители обходят фуры и проверяют колеса. Андрей, крепкий мужчина с черными усиками и широкими плечами, казался надежным, хоть и суровым. Она сделала глоток остывшего кофе. Счастье, которое она испытала, сменялось сосредоточенностью. Теперь ей нужно было добираться до Фёдора. Каждая минута промедления могла стоить ей того, что он снова скроется, погрузившись в свою драму «жертвенного таланта». Время тянулось медленно. Анна прокручивала в голове слова из записки: *«Я – хаос, а ты – порядок»*... Фёдор всегда видел мир в крайностях, гипертрофируя свою роль во всем, что случалось. Он был талантлив, но его талант был, как пламя, которое он боялся выпустить из-под контроля, сжигая себя и близких. И вот, он снова убежал, посчитав свое присутствие разрушительным. — Готова? — Голос Андрея вырвал ее из размышлений. Он стоял рядом, держа в руке термос. — Да, — Анна взяла рюкзак. — Пойдем. Они вышли из минимаркета. Ночной воздух был холодным и свежим. Андрей подошел к синей фуре. Она была огромной, возвышалась над ними. Он открыл дверь со стороны пассажира, жестом приглашая Анну. Залезать высоко было непривычно, требовалось напряжение всех мышц. В кабине пахло дизелем, табаком и немного пылью. Внутри было достаточно просторно, водительское место выглядело обжитым: какие-то карты, блокноты, старые журналы. Андрей забрался за руль. Он завел мотор, и кабина наполнилась гулом. Фура медленно тронулась, выезжая с территории заправки. Анна посмотрела в окно. Мимо проносились огни города, становясь все реже. Они быстро набрали скорость. Андрей пристегнулся, бросил взгляд на Анну. — Пристегнитесь. Дорога здесь ночью неспокойная. Анна послушно пристегнулась. Она чувствовала себя маленькой в этой огромной машине, несущейся по трассе. Они ехали молча минут десять. Андрей сосредоточенно смотрел на дорогу. Анна знала, что молчание неловко. Ей нужно было произвести хорошее впечатление, чтобы он не нервничал из-за странной пассажирки. — Хорошая машина, — начала она, просто чтобы нарушить тишину. Андрей хмыкнул. — Тянет. Старушка, но надежная. Годами проверена. — Вы часто ездите по этому маршруту? — Достаточно часто, чтобы уже помнить все выбоины, — ответил Андрей, не отрывая взгляда от дороги. Ехать в фуре было совсем не то же самое, что в троллейбусе. Здесь не было случайных попутчиков, здесь был груз, цель и работа. Анна чувствовала себя как на другой планете. Она достала из рюкзака печенье и протянула Андрею. — Хотите? — Спасибо, — он взял одно. — Вы, похоже, не из этих… — Из каких «этих»? — спросила Анна, немного насторожившись. — Ну, сбежавших. Тех, кто на трассе ловит. Похожи на… учительницу. Анна тихо рассмеялась. — Я и есть учительница. Преподаю русский и литературу. Вчера ещё рассказывала детям о Пушкине, — сказала она. Она почувствовала, как приятно было говорить об этом с человеком, который не имеет никакого отношения к ее миру. — Надо же, — Андрей покачал головой. — А что же учительница делает посреди ночи на трассе? Пушкин требует жертв? — Можно сказать, что так, — Анна задумалась. — Талант требует жертв. Она неожиданно для себя решила, что должна быть честной, по крайней мере, в общих чертах. Педагогический опыт подсказывал, что правда, даже немного приукрашенная, вызывает больше доверия, чем ложь. — Я еду за человеком, — продолжила Анна. — За художником. Он… очень талантлив. Он думает, что делает мне одолжение, уходя. Он называет это «спасением меня от себя». Андрей слушал внимательно. — Сложно всё у вас, — заметил он. — Да, — Анна смотрела в окно на мчащиеся деревья. — Он вернулся ко мне только вчера. Его не было много лет. И вот, он снова исчез. Оставил записку, где говорит, что он — хаос, а я — порядок. И что он жертвует собой ради моего «блага». Она вдруг ощутила потребность выговориться. Этот дальнобойщик, который через несколько часов исчезнет из ее жизни, был идеальным слушателем. Ему не нужно было объяснять всех тонкостей ее отношений с Фёдором. — Всю свою сознательную жизнь я старалась создать этот порядок. Дом, работа, уроки, звонки. Всё по расписанию, всё правильно. И я даже убедила себя, что это и есть счастье. Устоявшееся, надежное, — говорила Анна. — А теперь? — спросил Андрей, немного сбавив скорость на повороте. — А теперь я понимаю, что мне нужен хаос. От этого порядка тошнит. Когда он вернулся, на один вечер, я вдруг поняла, что скучала не по тишине, а по огню, который он приносил с собой. По этому ощущению, что жизнь может быть непредсказуемой, что всегда есть место страсти, — Анна говорила с горячностью, удивленная своей собственной откровенностью. Андрей прислушался, его суровое лицо выражало понимание, а может быть, просто усталость. — Значит, вы едете не спасать его от него самого, а спасать себя от тишины? Вопрос Андрея был острым и точным. Он попал в самую суть. — Да, Андрей. Вы правы. Я еду спасать свое право на нескучную жизнь. Я не хочу больше быть жертвой своего ложного покоя. Он думает, что он жертва таланта, а я поняла, что я — жертва собственной упорядоченности. А он — мой спасательный круг. Он сам создал эту возможность, оставив мне записку, — Анна крепче сжала руку, где она держала когда-то записку Фёдора. Она чувствовала, как с каждым километром, который они преодолевали, прежняя Анна, учительница, оставалась позади. Она была полна решимости. Даже если Фёдор снова сбежит, даже если всё это окажется очередным его драматическим выступлением, она не вернется в прежнюю тишину. — Он сказал, что без прошлого не может двигаться дальше. Забирает что-то, что там оставил. Он вернулся к своим корням. Мы там познакомились, в этом старом доме, — объяснила Анна. — Художники… — протянул Андрей. — Все они немного того. У меня брат тоже в творчестве. Вечные поиски. Но он прав, надо иногда возвращаться туда, где всё началось, чтобы понять, что дальше. — Он всегда думал, что талант требует жертв, — повторила Анна фразу из записки. — Талант требует работы, а не жертв, — парировал Андрей, словно спорил не с Анной, а с ее Фёдором. — Жертвы — это для драматизма. У вас, у людей творческих, любят это. Этот короткий диалог был невероятно важен. Он позволил Анне услышать свои мысли, озвученные вслух, и убедиться в правильности своего решения. Она не должна была сомневаться. Она оставила своё «я» в той квартире, в том классе, среди книг о Пушкине. Эту ночь она начала новую главу. Они ехали еще около двух часов. Ночь уже начала светлеть, хотя до рассвета было далеко. Андрей включил радио, играла тихая поп-музыка. Кабина стала уютнее. Анна немного задремала, но ее сон был поверхностным, полным предвкушения. — Подъезжаем, — сказал Андрей, его голос звучал громко в тишине. Анна встрепенулась. Она посмотрела в окно. Пейзаж изменился — не было больше леса вдоль трассы, только поля, а впереди показались редкие, старые деревья. — Поворот будет через километр. Это не основная трасса. Дорога там старая, грунтовка, — предупредил Андрей. Фура сбросила скорость. Андрей включил правый поворотник. Наконец, они подкатили к неприметному повороту, обозначенному полуразрушенным бетонным столбом. Никаких знаков, только две колеи, уходящие в темноту между высокими кустами. Андрей остановил фуру на обочине. — Вам сюда, учительница. Дальше только пешком. Мой график не терпит сбоев, извините. — Спасибо, Андрей, — Анна протянула ему деньги. — Спасибо большое. Он взял купюры, быстро посчитал. — Удачи вам в ваших поисках хаоса. Надеюсь, он того стоит, — Андрей чуть улыбнулся. Анна открыла дверь. Ей пришлось осторожно спуститься вниз. Ботинки сразу утонули в мокрой земле обочины. Она взяла рюкзак. — Счастливо! — крикнула она. Андрей кивнул, включил передачу. Фура медленно двинулась обратно на трассу, набирая скорость. Через минуту она превратилась в удаляющуюся точку, светящуюся в предрассветной мгле. Анна осталась одна. Грунтовая дорога, покрытая густой росой, уходила вперед. Справа и слева ее окружали высокие заросли ивняка и старые, скрипучие деревья. Было тихо. Слишком тихо. Только где-то вдали шумела основная трасса. Она повернулась к дороге. До старого дома, по воспоминаниям, было несколько километров. Пешком, по грунтовке, с рюкзаком. Это займет время. Она сделала первый шаг. Теперь не было дороги назад. Каждая клеточка ее существа говорила, что она приняла верное решение. Она шла не по грунтовке, она шла по дороге к самой себе. Она бросила вызов не Фёдору, а своей собственной устоявшейся жизни, которая давила на нее своим порядком. Анна шла, стараясь держаться середины колеи, чтобы не намочить ноги в росистой траве. Холод проникал под куртку. Ночной воздух был густым и влажным. Пройдя около километра, она подняла голову, пытаясь разглядеть что-то впереди. Глаза привыкли к темноте. И в этот момент, сквозь густые ветви старых деревьев, она увидела свет. Одинокий свет, горевший вдалеке, на горизонте. Неяркий, желтый, но определенно рукотворный. Это мог быть он. Старый дом. Единственное, чему Анна могла доверять сейчас, это своей интуиции и этой маленькой точке света. Усталость накатила внезапно, но Анна проигнорировала ее. Она сосредоточилась на свете. Он стал ее маяком, ее целью. Ей нужно было дойти туда. Она крепче сжала лямки рюкзака. Ступни устали, но она не останавливалась. Анна должна была найти его. Она должна была увидеть, что за «важное» он оставил в этом доме, и почему оно так срочно понадобилось ему. Она должна была знать его. И она должна была показать ему, что его «спасение» ее от хаоса было самой большой ошибкой. Анна продолжала идти по узкой, заброшенной дороге, ведущей в лес. К свету.